Как полезно переводить ВСЕ, а не только диалоги СВОИХ персонажей!
Читаю вот темных (готовлю материальчик в соо по семейке Чжу Ву)))
1. Подземный мир действительно целенаправленно разыскивал Сюань, а не случайно ошивался у границ территории Ин-Йина. Надо им было позарез разыскать Чжэ Шаня, у которого хранится половина той самой "Книги крови", которую наполняет своими кровавыми убийствами Е Сяо Чай. (А вот для чего им была нужна эта Книга, это я не могу сейчас сказать (с). Но уже знаю)))
2. Из разговоров Чжу Вэна и Сяо о Черном Драконе: "в результате чрезмерной зависимости от мудрости Одинокого Хоу он фактически потерял свои идеи". Во-от. Мне вот интересно, а зависимость-то откуда взялась? Чего он на него так подсел???
Цитата из фанона: "IQ Черного Дракона? - не понял Одинокий Хоу". Даже комментариев не надо.
Да что уж! Обещанный оридж
Стиль, думаю, у меня с тех давних пор, как это было написано, не изменился.
Это - начало большого-большого давно задуманного ориджа, который стал неактуален и никогда не будет дописан, потому что поезд ушел.
Небечено. Неправлено. Даже неперечитано - не хочу погружаться. Уж извините (навскидку вижу несколько неверных знаков препинания)

1.
- Анри де Монфор, согласны ли вы взять в жены высокородную Агнессу ди Коссе?
Он смотрит на стоящую рядом девушку с опущенными ресницами, которая через несколько минут станет герцогиней де Монфор. Сегодня утром он впервые говорил с ней. Она скромна и застенчива, - только что из монастыря… Да, милорды сенаторы Соана, она действительно прекрасна, как и сестра ее, та, что стоит позади невесты… Кажется, вначале в супруги герцогу Эллорскому вы предназначали именно младшую?.. Ах, не все ли равно. («Синьориа, я считаю наш брак только политическим союзом Соана и Эллора и никогда не позволю себе посягать на вас лично…») Этот род достоин породниться с домом Монфоров, - так старшая ли, младшая (про которую Биче говорила, что она сорвиголова)… Он споткнулся на этом имени. Будь все проклято! Никто не знает, где она! А Эдвард молчит. Как будто только мне нужен мирный договор с Соаном!.. Молодой правитель Эллора с тонким профилем южанина и пронзительным взглядом черных глаз коротко произносит:
- Да.
- Агнесса ди Коссе, согласны ли вы взять в мужья герцога де Монфора?
Как сверкает ее белое платье в солнечном свете!.. Один бог и она сама знают, как согласилась гордая Агнесса на этот брак. Несколько часов дожидались милорды сенаторы ее решения у ворот Нэльской обители, уже приходя в отчаяние, ибо уговорить младшую, Флорентину, они и не пытались, и срывались таким трудом достигнутые договоренности с Эллором, когда она вдруг вышла из-за резной ограды в черной накидке монахини – монастырская затворница, чуждая этому несовершенному миру - и, подняв на сенаторов ясные глаза, сказала, что согласна. Лишь однажды что-то сверкнуло в чистой незамутненности ее взгляда, когда из рядов почетного эскорта, готового сопровождать будущую герцогиню Эллорскую, вышел и склонился перед ней высокий красивый человек в костюме, отливающем всеми оттенками серого цвета – от светло-жемчужного до темно-грозового, - и звучный спокойный голос с легким акцентом произнес обычные слова приветствия, прозвучавшие неожиданно значительно. «Граф де Сен-Мегрэн», - сказали ей. «Близкий друг вашего мужа», - шепнули в одно ухо. «Половина тайного Совета герцога Эллорского», - свистнули в другое. А вторая половина – это она, Биче…
И сейчас, стоя у алтаря рука об руку с изысканно-элегантным Монфором, она искоса бросает взгляд чуть назад, на благородное лицо графа, и, слегка потупясь, роняет:
- Да.
- Не знает ли кто-нибудь причин, по которым брак не может быть заключен?
О, причина всем известна и у всех на устах. Графиня Биче ди Коссе, урожденная Шаллон, кузина новобрачной, «малютка Шаллон», герцогская фаворитка, - и взоры присутствующих тщетно обегают собор: неужели она вот так молча примирится с этой свадьбой, неужели?.. Что за дело до человеческих сердец высшим соображениям государственной необходимости? Что за дело чистоте благородной крови и чести знатной фамилии до людской любви? Одно-единственное короткое имя «Шаллон»… Убрать его – и сейчас у алтаря могла бы стоять другая… Сен-Мегрэн замечает быстрый взгляд Монфора, которым тот окидывает собор. Но нет, ее нет здесь, на торжестве, которое она приготовила своими руками. («Нам небходим союз с Соаном. Любой ценой.» - «Любая цена – это династический брак? Хорошо, Эдвард, я помогу вам убедить герцога… О прекрасный Соан!») Сен-Мегрэн поднимает венец над головой молодого супруга, и рядом тонкая ручка так же возносит золотую корону над невестой. Как красива эта юная девушка, стоящая возле него за новобрачными; она еще красивее, чем сестра ее! Он повторяет про себя ее имя – как колокольчики: Фло-рен-ти-на…
- Да соединятся любящие сердца!..

2.
- Тебе не следовало уезжать со свадьбы. Она твоя сестра.
- И твоя тоже.
Биче с упреком посмотрела в сторону, откуда донеслось возражение, но во мраке старинного зала не увидела собеседника. Из-за высокого кресла колеблющийся свет шандала выхватывал только носок ботфорта и острые уши большого пса.
- Нехорошо, что в такой день рядом с ней не будет никого из близких…
- По-моему, вполне достаточно было моего присутствия на венчании, - вновь возразил невидимый голос, чей нежный тембр выдавал женщину. – Я честно продержала над ней эту корону весь положенный час. А все эти праздники, церемонии, реверансы… Не люблю, ты же знаешь… Завтра с утра седлаю Глорию – и в Аррас!.. Может, и ты поедешь? – нерешительно предложила обладательница нежного голоса. – Будут лес, и скалы, и озера… Свобода!
- Твои леса, твои лошади, твои собаки, твои егеря, - засмеялась Биче. – У тебя прекрасная охота, Флорель!
- И ты ни разу не погостила у меня хотя бы с неделю!
- Мы не любим охоту, - сказала Биче и словно вдруг погасла.
- Поедем, - попросила девушка, названная мужским именем Флорель. –Я дам тебе лошадь и Бэка для охраны, - она положила руку на голову дремавшего пса, и тот глухо заворчал. – И весь Аррас будет твоим…
- Для охраны? - Биче засмеялась резким неприятным смехом. – Разве я нуждаюсь в охране? Разве кто-нибудь посмеет угрожать Биче ди Коссе-Шаллон? – Она порывисто повернулась к собеседнице. – Или у вас есть бандиты?
- В Аррасе есть все.
- Как чудесно! – Биче подхватила с накрытого стола наполненный бокал. – Тогда давай пить! За аррасских бандитов и … эллорских новобрачных! Ведь сегодня праздник!.. Кстати, ты не сердишься на меня за то, что я без спросу нагрянула в ваше родовое гнездо? Замок Косси хорош для истинных ди Коссе, а какая-то Шаллон может ему и не понравиться…
- Биче, - растерянно проговорила Флорель. – Перестань…
Девушка у стола вновь засмеялась, но не ответила.
- Поедем со мной, - после недолгого молчания настойчиво повторила Флорель.
Биче подошла к окну и рывком распахнула створки. Порыв ветра с каплями дождя ворвался в комнату из ночной темноты.
- Идет гроза, - сказала Биче.- Веселенькая будет ночка, – Она зябко закуталась в шаль и закрыла окно. – Нет, Флорель, я вернусь.
- Вернешься в Эллор? – с ноткой недоверия послышалось из глубин кресла.
- Да, - твердо ответила она. – Разумеется.
Осторожный стук в дверь прервал их разговор.
- Входи, Жанно! – крикнула Флорель.
Паж с гербами герцогов ди Коссе возник на пороге.
- Грандессы, - он перевел взгляд с одной девушки на другую. – Приехал какой-то синьор, сказал, что хочет видеть дам ди Коссе.
Девушки обменялись вопросительным взглядом.
- Кто-нибудь знает, что ты здесь? – быстро спросила Биче.
- Нет-нет, я сбежала незаметно…
- А меня любой нормальный человек искал бы в Шаллоне… Ну хорошо, посмотрим, кто это.
- Меня нет, - тут же отреагировала Флорель, и ботфорт исчез из освещенного пространства. Теперь ничто не выдавало присутствия здесь еще одного человека.
Нежданный гость появился на пороге.
- О-о, Эдвард!
Сен-Мегрэн замер на мгновение: он не узнал Биче. Не было, не могло быть у графини ди Коссе-Шаллон такого бесцветного лица, таких потухших глаз. В этой разом на десять лет постаревшей женщине с гладкой прической, с темной шалью на плечах и без тени косметики на лице невозможно было найти ничего от насмешливой «малютки Шаллон», приводившей в содрогание почтенных матрон эллорского двора дерзостью нравов, красок, локонов и укороченных юбок, открывавших щиколотки. Здесь, в утопающей во мраке большой комнате старинного замка с огромным пылающим камином и одиноким шандалом на столе, не было никого похожего на знакомую Сен-Мегрэну изменчивую саламандру, каждый раз являвшуюся в новом облике. И если это была очередная маска, то Биче следовало выбрать другую.
- О-о, Эдвард! – С наполненным бокалом в руке Биче метнулась навстречу. – Я рада видеть вас. Вы спрашивали дам ди Коссе – одна из них, по крайней мере, перед вами. Но стоило ли покидать Эллор? – Ди Коссе можно найти и там. Да и что за Эллор без дамы ди Коссе?
- Биче, - Сен-Мегрэн мягко взял ее руку, поднес к губам. – Из всех ди Коссе мне нужны именно вы.
- Я рада вам, - повторила она с мгновенно вспыхнувшей нервной улыбкой. – Вы приехали рассказать о празднике? Правда, говорят, торжества по случаю бракосочетания были великолепны и достойны герба Монфоров? Как вы догадались, что я здесь? Когда вы уехали? Вы что, сбежали с церемонии?
- Графиня, - сказал Сен-Мегрэн, лишь бы остановить этот поток быстрых фраз, готовых вот-вот разразиться – он чувствовал это – нервными слезами: - Я приехал говорить с вами и прошу вас выслушать…
- В такую погоду, - за окном раскатисто громыхнул гром, - с герцогской свадьбы вы приехали сюда говорить со мной? Бог с вами, Эдвард, вы сошли с ума!.. Ну, пейте, - она подала ему бокал, присела на край стола, - я слушаю вас.
-Биче, - резко сказал Сен-Мегрэн и решительно отставил вино. В углу зала недовольно заворчала собака, но невидимая рука, опустившаяся на холку, заставила пса умолкнуть. Сен-Мегрэн оглянулся в темноту.
- Это Бэк, - пояснила Биче, устраиваясь поудобнее.
Сен-Мегрэн помолчал, словно собираясь с мыслями перед речью.
- Я приехал, - начал он, но все приготовленные по пути слова вылетели у него из головы при виде этих глаз, смотревших из полумрака с лица бледной тени «малютки Шаллон», и он сказал, словно бросаясь с обрыва в воду: - Я приехал, чтобы просить вас… вернуться.
- Вернуться? – Она судорожно вздохнула.
- Да. Вернуться в Эллор.
- Вы приехали от своего имени, Эдвард..?
- Я приехал по своей воле, - сказал он твердо, - просить за моего друга, который вас любит и который не сможет жить без вас. И это я знаю совершенно точно. Что бы там ни было. Что бы ни говорили про этот брак. Он мой друг, и я знаю, клянусь вам, что любит он только вас одну.
- Да, - воскликнула она, - вы достаточно родовиты, чтобы быть его другом, а я недостаточно знатна, чтобы стать его женой! – и резко отвернулась.
- Мы все знали, что так будет, - тихо заметил Сен-Мегрэн. – И если это жертва – я прошу вас принести эту жертву ради вашего любимого и моего друга… Простите его… и вернитесь.
- В качестве кого? – зло бросила она.
- Моей женой, - ответил он просто, как давно решенное. – Я предлагаю вам свою руку как надежную дружескую опору на всю жизнь и свое имя – имя графов де Сен-Мегрэн, имперских грандов.
- У меня отвратительная репутация, - заметила Биче.
- Я знаю вас лучше, чем вашу репутацию. Я предлагаю вам руку с чувством самого глубокого уважения…
Биче легко соскочила со стола и близко подошла к нему.
- Эдвард, - серьезно сказала она, - я не знаю больше ни одного человека, который сделал бы для друга то, что сделали вы. Я вернусь в Эллор, вернусь через несколько дней. Я благодарю за ваше великодушное предложение, но… Сохраните вашу руку свободной до того времени, когда вам захочется предложить ее женщине с … иным чувством, - девушка лукаво улыбнулась на последних словах – и вдруг расхохоталась: - Эдвард, Эдвард! А если бы я согласилась? Вот веселился бы Эллор! Не правда ли? Флорель! – она обратилась в угол зала, куда падала огромная тень от каминного экрана. – Ты слышишь, Флорель? – Мне делают предложение. Вот возьму и приму.
Неприятно пораженный Сен-Мегрэн увидел, как из кресла поднялся высокий стройный молодой человек в охотничьем костюме и ботфортах с явно смущенной улыбкой на губах.
- Эдвард, это мой друг, - серьезно заметила Биче, - Флорель, - широко повела рукой, - граф де Сен-Мегрэн, гранд империи и тайный советник герцогства Эллорского. Или же вы знакомы?
И тут Сен-Мегрэн узнал ее, - это была она – она! – Флорентина ди Коссе, младшая сестра Агнессы ди Коссе, ставшей сегодня в полдень герцогиней де Монфор.
В это мгновение дверь без стука распахнулась. Трое, избавленные от неловкого положения, обернулись и замерли. На пороге стоял человек, не нуждавшийся в докладе, человек, чье присутствие здесь, сейчас, было невозможно, немыслимо… Невыносимо ярким светом засияли глаза Биче, встретив взгляд Монфора. Но боги, в каком он был виде! Насквозь промокший дорожный плащ забрызган грязью, как и высокие ботфорты, с полей шляпы ручьями стекала вода. Он шагнул вперед, и распахнувшийся плащ открыл окровавленный рукав рубашки.
- Что с тобой? - быстро спросил Сен-Мегрэн.
- Наши дороги небезопасны, милорд тайный советник, - с легкой усмешкой ответил герцог, не отводя взгляда от Биче, подавшейся ему навстречу.
- Я пришел, - медленно проговорил он, - сказать, что я люблю тебя.
- Я знаю, - сейчас же отозвалась она.
И мягко закончил де Монфор:
- Мне показалось, что ты забыла…

3.
- И еще одно, монсеньор…
- Да?
- К этому злосчастному происшествию на Шарантонской дороге…
Ди Фольи намеренно замолчал. Посторонний наблюдатель не заметил бы в поведении Монфора ничего необычного, но от острого взгляда министра не ускользнуло, что герцог насторожился и тщательно выверил паузу, прежде чем сказать:
- Так что же там случилось?
- Ах да, простите, ваша светлость, я забыл, что вы в это время были заняты более приятными делами… Так вот, в ночь после вашего бракосочетания с высокородной Агнессой неподалеку от поворота к замку Коссе произошла обычная дорожная схватка. Правда, в отличие от других подобных случаев, наутро были найдены двое убитых. Я бы не стал занимать выше внимание, монсеньор, подобными банальностями, но прошел опасный слух, что один из убитых – Феличе ди Коссе.
Герцог вздрогнул.
- Ди Коссе? – машинально переспросил он.
- Да, монсиньор, герцог Феличе ди Коссе, брат высокородной Агнессы и высокородной Флорентины.
- Возможно ли? Ведь он в Островной империи.
- Именно поэтому, как я уже имел честь доложить вам, монсеньор, я и квалифицировал все это как слухи, но монсеньор ведь понимает, что слухи чрезвычайно опасны, и их необходимо пресечь.
Монсеньор постарался взять себя в руки.
- Прежде всего, - резонно заметил он, - необходимо установить, действительно ли там был ди Коссе. Кто еще был с ним? Есть ли очевидцы? Кто, - он сделал судорожную паузу, - кто убийца? Где, наконец, тела убитых?
- Дело в том, ваша светлость, - почтительно проговорил ди Фольи, - что тела двух жертв вместе с третьим раненым, которого перенесли в ближайшую корчму, наутро самым таинственным образом исчезли, что наводит на мысль, будто эта рядовая драма по меньшей мере попытка убрать кого-то… И если ди Коссе действительно уже вернулся из Островной империи…
- Вернулся тайно, никого об этом не известив, когда все ждут его в День Благодарения?
- О, монсеньор, - слегка поклонился премьер-министр герцогства Эллорского. – Если вам иногда бывает угодно почувствовать себя ар-Рашидом, почему не предположить, что и герцогу могла придти в голову подобная фантазия?..
Монфор резко повернулся и несколько секунд не спускал с министра пристального взгляда темных внимательных глаз. Но ди Фольи остался невозмутим под этим властным взором.
- У вас хорошая полиция, - наконец медленно проговорил Монфор. – Я прошу вас заняться этим делом…
Когда за министром закрылась дверь, молодой правитель Эллора в тягостном раздумье остановился у окна. Ночь, бешеная скачка по Шарантонской дороге, неожиданно вынырнувшие из пелены дождя три тени… Короткий блеск стали, острая боль в плече, и яростно скрещенные клинки… Он бьет рубящим ударом, сметая это препятствие со своего пути, не замедляя стремительного бега коня, и вот… Один из ночных налетчиков – брат его жены, герцог ди Коссе, наследник майората – убит им в придорожной стычке!.. Невозможно! Немыслимо!
- Великий боже! – Монфор в бессильной ярости сдавил в руке дорогой бокал соанского стекла, так, что захрустели осколки. Чья-то рука легла на его запястье и вынудила разжать пальцы.
- Эдвард, - сказал герцог раньше, чем обернулся: лишь один человек во всем мире мог позволить себе так обходиться с герцогом Эллорским.
- Разве ничего уже нельзя исправить? – произнес знакомый голос с жестковатым северным акцентом. Сен-Мегрэн все еще держал руку Монфора. Герцог медленно стряхнул осколки.
- Ты уже знаешь?- почти без удивления спросил он.
- Я вижу, - просто объяснил советник, - что что-то случилось, и потому спрашиваю вас, милорд: разве все потеряно?
- «Все потеряно, кроме чести», - процитировал Монфор. – У нас, к сожалению, наоборот… Ты знаешь, - повторил он, - что я одним ударом, возможно, разрушил все, чего твоя дипломатия добилась с таким трудом? Так же просто, как эту соанскую безделушку…
Сен-Мегрэн молча выслушал короткий рассказ.
- В конце концов, - воскликнул Монфор, бросаясь в кресло, - кому больше всех выгодна смерть наследника майората? – Ясное дело, правителю. В данном случае мне.
- А ты точно не знал, что это был ди Коссе? – серьезно спросил Сен-Мегрэн. – Шучу, шучу, - он поднял руки перед налившимся темной злостью Монфором. – А выгодно может быть еще и твоему брату.
- Моему брату? – герцог поднял голову. – О, мой братец не шатается по дорогам.
- Не все надо делать самому… Есть ли доказательства, что там был именно ты?
Монфор с горечью произнес:
- Если кому-то надо, то доказательства найдутся всегда.
- Значит, надо, чтобы их не было… Сиди! – Сен-Мегрэн удержал друга за плечи. – Я имел в виду не то, что ты подумал.
- Но я был там. И, видимо, действительно убил человека. Я не прошу тебя заниматься полицейскими методами, - это дело ди Фольи. Но что мне делать, если там был действительно ди Коссе?!
- Хорошее дело для Феличе ди Коссе – грабить на дорогах…
Монфор покачал головой:
- Я понял так, что из моей жизни или кошелька они выбрали бы первое… Невозможно, чтобы это был он, но если же… Что мне делать, Эдвард?
- Ждать, - коротко сказал Сен-Мегрэн.

4.
- Итак, мессир ди Фольи, снова полная неудача. Право, мне кажется, что ваши агенты не заслуживают лучшего применения, чем находит им мой братец, - отправляет их в лучший мир. Упустить такой удобный случай, черт вас возьми! Ночью, в грозу, на проселочной дороге. И наутро какая-нибудь поселяночка обнаруживает в лесу труп неизвестного, в котором вряд ли кто-то заподозрит пропавшего герцога Эллорского… Я, во всяком случае, не спешил бы его опознавать.
- Но, милорд, наши люди сделали все, что было возможно в тот момент: затеяли с ним ссору и …
- И дали себя перерезать как цыплят. Надо было взять еще десять человек, если они не могли справиться втроем.
- По правде говоря, на него наткнулись почти случайно. Кто же мог ожидать, что герцог Эллорский в ночь после свадьбы один помчится в Коссе к любовнице! Во всяком случае я постарался выжать из этой ситуации все, что можно, и приложил старания, чтобы убедить его, будто в одном из убитых ночью на Шарантонской дороге опознали Феличе ди Коссе. Очевидцы, разумеется, скрылись, боясь последствий.
- И он в это поверил?
- Конечно, нет; но сомнения у него возникли, и немалые. Доказательство тому – вот оно!
- «Приказ… содействовать подателю сего… в любых предпринимаемых им действиях… Анри де Монфор, герцог Эллорский». Да это же карт-бланш!
- Вот именно, милорд. А теперь, если еще и герцог ди Коссе не явится в Соан в назначенный срок…
- Надо сделать так, чтоб не явился. Теперь мой брат не посмеет начать открытое расследование. Надо проверять всех въезжающих в Соан из Островной империи. Жаль, что у нас нет никого из своих в адмиралтействе этого мерзавца…
- Герцог может прибыть и через метрополию.
- Ну, это вряд ли: он слишком заметная фигура при дворе. Если же он не появится в Соане в День Благодарения, майорат ди Коссе останется без прямого наследника… А когда мой брат ненароком сломает себе шею на охоте…
- Он не любит охоту.
- Хорошо, прыгая из окна одной из своих любовниц, - что вы ни говорите, мессир, не верю я в его незыблемую верность малютке Шаллон, - там же посмотреть не на что! Так вот тогда старшая сестрица останется неутешной вдовой, а младшая… младшей, пожалуй, следует заняться.
- Разумеется, милорду не составит труда очаровать бедняжку.
- Ах, но ведь девица, судя по всему, с норовом: наотрез отказала Сенату стать герцогиней Эллорской, и тем пришлось обращаться к монастырской затворнице. А та и согласилась, словно не зная, что у ее кузины роман с ее будущим мужем. Чего, как говорится, не сделаешь ради блага государства! Попробуем-ка и мы ради этой благой цели приударить за нашей юной лесной нимфой.
- Сейчас она снова вернулась в Аррас, милорд.
- Вот и прекрасно. В ближайшие дни мы туда прогуляемся. Врага надо атаковать на его территории.

5.
В день, когда Биче была представлена императорской чете, ей исполнилось шестнадцать лет. Никому до этого дела, правда, не было. Здесь, среди величественного дворцового ансамбля метрополии, все казалось ей чужим и далеким от родного солнечного Соана, сияющего в морском просторе. Своевольная и живая дурнушка не принадлежала к плеяде высшей знати, и потому императрица лишь благосклонно кивнула в ответ на ее реверанс, в то время как две юные герцогини ди Коссе целовали высочайшую ручку. Биче представили кузинам за несколько минут до аудиенции. Высокородная Агнесса и высокородная Флорентина ди Коссе, статные черноволосые красавицы, воспитанницы Нэльского монастыря, с интересом взглянули на доселе неизвестную им родственницу, история скандального мезальянса родителей которой проникла даже в их обитель. Положительно, графиня Биче ди Коссе-Шаллон не была хороша собой, опровергая досужее наблюдение, что дитя любви всегда прекрасно. Но все же серые выразительные глаза и волосы цвета орехового дерева, а главное, независимый нрав чего-нибудь да стоили.
Девушки сдружились быстро, как всегда бывает в пятнадцать-семнадцать лет. В дни ежегодных приемов в метрополии царила полная свобода, и молодые люди вовсю пользовались ею. Праздники сменялись карнавалами, те – играми и фейерверками, и дамы ди Коссе были участницами всех дворцовых увеселений. Биче вскоре убедилась, что при большом внешнем сходстве сестры разительно отличались друг от друга: старшая, Агнесса, была куда более сдержанной и строгой – истинной высокородной герцогиней, - чем Флорентина, всегда готовая на рискованную эскападу.
Разумеется, прелестные герцогини ди Коссе не испытывали недостатка в кавалерах, но тщетно летели в их сторону пылкие взгляды; сестры были равнодушны к любым знакам внимания. Биче не завидовала успеху кузин; не избалованная вниманием потенциальных женихов, она давно научилась обходиться без восторженного фимиама, который и делает женщину – женщиной. Но если бы при императорском дворе нашелся заинтересованный наблюдатель, он, может быть, и заметил бы, что глаза неприметной девушки загораются, когда рядом появляется молодой герцог де Монфор, наследный правитель Эллора. Впрочем, высокородный красавец, щедро одаренный богами, пользовался всеобщим вниманием, без особого труда становился душою любого общества, - и в подобных чувствах юной девушки не было, пожалуй, ничего неожиданного.